СЛУЧАЙНОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ
Онлайн всего: 4 Гостей: 4 Пользователей: 0
|
Каталог статей
М. А. Бакунин
Крупнейшая фигура в политической жизни западной Европы конца сороковых годов, хорошо знакомая всем государям Европы и политическим деятелям того времени. М.А. Бакунин был невольным жителем г. Томска в 1858 и 1859 г.г. С пребыванием его в Томске связан важнейший факт в его личной жизни, настолько оригинальный, что его стоит отметить, тем более, что в довольно обширной литературе о Бакунине он отмечен.
Дом, который приобрел Бакунин, находился на Воскресенской горе по Ефремовской улице, на левой руке, если идти от костёла, вслед за домом Охачинских. Деревянный, одноэтажный, длинный, низкий, он как бы врос в землю своими низко спущенными большими окнами. Разделенный внутри на несколько небольших комнат, он, кажется, никогда не освешался солнцем и потому в его низких комнатах стоял постоянный полумрак. Это же было причиной долго не просыхавшей грязи на этой стороне совершенно неустроенной улицы. Тем не менее, хозяин очень хлопотал, как бы получше ухитить (устаревшее - Устроить, укрепить, привести в порядок) свои уголок. Противоположная улице сторона усадьбы кончалась высоким и крутым обрывом Воскресенской горы. Этот крутой склон усадьбы Бакунин решил украсить и пригласил для этого садовника, который устроил ему в верхней части цветник, дорожки, а нижнюю часть засадил деревцами. В какие руки переходил дом Бакунина тотчас после его отъезда из Томска, я не знаю;
Покупке Бакуниным дома предшествовало его решение жениться и перейти на положение семьянина. В Томске жили в то время два брата Квятковских. Один – Александр, православный, жил на углу Подгорного переулка и Почтамтской: другой брат Ксаверий, католик, жил за Истоком, где-то по дороге к Верхнему перевозу. У Ксаверия Квятковского было две дочери и два сына. По воспоминаниям недавно опубликованным. Ксаверий Квятковский рисуется человеком небольшого роста, коренастый, с незначительным лицом отставного писца дореформенного учреждения, говорил он мало и всё такое, чего никак не запомнишь. Жена его особых симпатий не вызывала: застывшее неудовольствие и мещанская надменность лежали на её лице и проникали всё её существо. Сам Бакунин характеризовал стариков как "незамысловатых", но хороших людей.
Самой симпатичной была в семье Квятковских дочь София, как по отзывам её знавших, так и самого Бакунина: он ценил её за доброе сердце, ум, за прямоту, за душевность. Старшая дочь Антонина ...но не будем забегать. Антонина Ксаверьевна вызвала в Бакунине особые чувства и ответила на них такой взаимностью, что Бакунин заявил её родителям о своем намерении жениться. Но со стороны Ксаверия Квятковского он встретил самый решительный отказ. Отец никак не мог примириться с мыслью о выдаче своей дочери замуж за ссыльного, лишённого всех прав. Случай помог Бакунину в осуществлении его желания. Граф Муравьев-Амурский, бывший и то время генерал-губернатором Восточной Сибири, проезжая в тот год из Петербурга в Иркутск, останавливался в Томске, чтобы повидаться со скоим родственником и земляком М. А. Бакуниным. Узнав о его сердечных делах и постигшей его неудаче, граф энергично вступился за интересы племянника. Он отправился к Ксаверию Княтковскому с визитом и нарисовал ему картину скорого возвращения прав Бакунину и открывавшейся ему вслед за тем прекрасной будущности. Упорство Княтковского было сломлено, и он дал согласие на брак.
Т. к. гр. Муравьев выразил желание быть посаженным отцом и присутствовать на свадьбе, то к этому торжеству тотчас же начались приготовления. В качестве посаженной матери Бакунин пригласил старушку Бардакову, так тепло его принявшую по приезде в Томск. Какая поразительная картина, какая необыкновенная группа, возможная только на сибирской почве! Образованный человек, известный всей Европе «апостол разрушения», Бакунин, блестящий граф, представитель громкого старинного дворянского рода Муравьевых и Томская мешанка Бардакова!..
Свадьба была отпразднована на славу. Бал происходил в доме Бакунина. Залитый светом огней внутри и обставленный плошками па улице вдоль тротуара, дом привлек внимание толпы, также принимавшей участие в торжестве. Внимательно следя за всем происходящим в освещенном доме, за оживленно двигавшимися фигурами, толпа время от времени оглашала улицу дружными криками «ура». Можно представить себе, как импонировала окружающим, даже с чисто внешней стороны, монументальная фигура статного, красивого и энергичного Бакунина.
Местных преданий об этой недолгой жизни Бакуниных в Томске не сохранилось, да они едва ли могли быть, так как в общественной жизни города Бакунины никак не принимали участия. Но они не жили замкнутой жизнью, их дом всегда был открыт для избранных. Г.Н. Потанин, заехавший в 1858г. в Томск, рассказывает. что он часто бывал у Бакуниных, обедая у них за общим столом всегда встречал кого-либо из этих избранных.
Интересно отметить роль Бакунина в жизни Г. Н. Потанина. У Потанина был родственник, немец Гильзен фон Мершейд (вдова покойного дяди вышла замуж за барона Гильзена фон Мершейда. Владельца прииска Онуфриевского в Мариинской тайге, на одном из притоков реки Яи), занимавшийся делами по золотопромышленности и живший в тайге. Когда Потанин приехал к нему в 1858 году из Омска погостить и в то же время попросить его о материальной поддержке для задуманной им поездки в Санкт-Петербург, с целью поступления в Университет, Гильзен, дела когорого в то время сильно пошатнулись, дал ему письмо к своему знакомому М. А. Бакунину. Бакунин принял молодого сибиряка ласково, всячески поощрял его намерение ехать в Петербург и принял деятельное участие в снаряжении бедняка, который решился было пешком отправиться в Петербург, в азяме и лаптях. У Ив. Д. Атсашева Бакунин добыл для Потанина 100 руб., а через Ананьина выхлопотал ему у начальника Алтайского Горного Округа Фрезе разрешение доехать до Петербурга с караваном золота. Напутствуя Г. Н. Потанина перед, отъездом, Бакунин дал ему большое письмо к своему Московскому приятелю М. Н. Каткову. По рассказам Григория Николаевича, Катков был чрезвычайно обрадован письмом и созвал своих друзей, которые одновременно с Бакуниным и Катковым слушали лекции в Берлине; Катков им говорил, что Мишель остался все тем же, крепким духом, человеком. «А что у него все такая же грива», - интересовался Катков разными подробностями? — «Нет, у него теперь лысина до половины головы», - огорчал своим сообщением собеседников Потанин.
Примечания.
1. «Там прожил я около двух лет, познакомился с милым польским семейством, отец которого Ксаверий Васильевич Квятковский служит по золотопромышленности. В версте от города, на даче, или как говорится в Сибири, на замке Астангово жили они в маленьком домике тихо и по старосветски. Туда стал я ходить всякий день, и предложил учить французскому языку и другому двух дочерей, сдружился с моею женою, приобрел её полную доверенность,— я полюбил её страстно, она меня также полюбила,— таким образом я женился и вот уже два года женат и вполне счастлив. Хорошо жить не для себя, а для другого, особенно если этот другой милая женщина,—я отдался ей весь, она же разделяет и сердцем и мыслью все мои стремления. Она полька, но не католичка по убеждениям, поэтому свободна также и от политического фанатизма, она славянская патриотка. Генерал-Губернатор Западной Сибири, Гасфорд, без моего ведома, выхлопотал мне высочайшее соизволение на вступление в гражданскую службу, — первый шаг к освобождению из Сибири, но я не мог решиться воспользоваться им — мне казалось, что надев кокарду, я потеряю свою чистоту и невинность; хлопотал же я о переселении в Восточную Сибирь и наконец выхлопотал; боялись для меня симпатии Муравьева, который приезжал в Томск отыскать меня и явно, публично высказал мне свое уважение. Долго не соглашались, наконец согласились. В марте 1859 г. я переселился в Иркутск..." » — Бакунин М. А., Избранные сочинения. Том 1, стр. 29
2. Ксаверий Васильевич Квятковский - обедневший дворянин, еще в 1840-х годах приехал в Сибирь из Могилевской губернии и поступил на службу к золотопромышленнику Асташеву. Женат Квятковский был на польке.
3. В письме к Герцену от 8 декабря 1860 г. рекомендовал в качестве славянской патриотки, свободной от узко-национальных и католических предрассудков польской шляхты. А. Квятковская была обыкновенной обывательницей, весьма далёкой от общественных интересов и особенно от воззрений своего мужа, и знакомые, наблюдавшие их совместную жизнь, всегда удивлялись этому браку. Бакунин, как мы увидим из следующего тома, иногда выражал страстную любовь к своей жене, а между тем он по некоторым физическим свойствам не был, по-видимому, способен к брачной жизни. Все дети Антонии были не от него, а от итальянца Карла Гамбуцци. Таким образом кроме сибирской скуки вступление Бакунина в брак с молоденькой, очень мало общего с ним имевшей женщиной можно объяснить именно желанием придать себе в глазах начальства мирный вид, дабы тем легче осуществить задуманный побег (если допустить, что уже в 1858 году он решил бежать из Сибири, а это весьма вероятно). |
| Категория: Статьи о людях | Добавил: Vic (27.08.2013)
|
| Просмотров: 1877
| Рейтинг: 0.0/0 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
|
